Все биографии

Гарвей Уильям (William Harvey)

Уильям Гарвей (William Harvey).

Родился - 1 апреля 1578 в Фолкстоне (графство Кент).

Умер - 3 июня 1657 года в Лондоне.

Английский медик, основоположник физиологии и эмбриологии.

Есть истины, которые сегодня, с высоты наших знаний, кажутся вполне очевидными, и даже трудно предположить, что были времена, когда люди не знали их. Одна из таких истин - большой круг кровообращения в живых организмах - рождалась особенно трудно и в муках.

Нам кажется сейчас смешным, что в течение полутора тысяч лет господства культа Галена в медицине, пожалуй, самого длинного и наиболее реакционного культа в истории науки, люди считали, что якобы артериальная и венозная кровь - совсем разные жидкости, и если первая «разносит движение, тепло и жизнь» , то вторая призвана «питать органы». А смешного тут, право, меньше, чем страшного. Инакомыслящих здесь не могло быть. Мигель Сервет, который замахнулся на догмы Галена, поплатился жизнью, и лишь три его книги не попали в протестантский костер, на котором в Женеве сгорел их автор. Право, семь кругов ада прошли те, кто открывал круг кровообращения. Их было несколько, этих мужественных первооткрывателей, которым люди поставили памятники: в Мадриде - Мигель Сервет, в Болонье - Карло Руини, Пизе - Андреа Чезальпино, в Англии - Уильяму Гарвей, - тот, кто поставил последнюю точку.

Он родился 1 апреля 1578 в Фолкстоуне, в семье зажиточного купца. Старший сын и основной наследник, он, в отличие от братьев, был равнодушен к ценам на шелк, и уставал от разговоров с капитанами зафрахтованных шхун. Уильям радостно поменял «дело» сначала на узкую скамью в Кентерберийском колледже, а затем на долгие годы добровольно заточил себя в стенах Кембриджа. В 20 лет, набитый всеми «истинами» натурфилософии и средневековой логики, став человеком образованным, он ещё ничего не умеет. Его влекут естественные науки, интуитивно он чувствует, что именно в них найдет он простор для своего острого ума. Как было заведено у студентов тех времен, Гарвей отправляется в пятилетние странствия, надеясь в дальних краях утвердиться в своем неопределённом ещё и робком влечении к медицине. Он едет во Францию, далее в Германию, потом надолго оседает в Падуе, очарованный лекциями знаменитого анатома Фабрицио Даквапенденте. Он жадно перечитывает горы книг и в эти итальянские годы проникается медициной, глубоко поверив в своё призвание.

В Лондоне, с дипломом Падуанского и Кембриджского университетов Гарвей быстро становится модным врачом, и уже через два года его включили в коллегию лондонских врачей, он занимает должность главного медика госпиталя святого Варфоломея и довольно выгодно женится. Широко практикует в знатнейших семействах Англии, а дружба с Фрэнсисом Бэконом помогает ему получить место «чрезвычайного врача» Якова 1. Приверженность Гарвея обнаруживает и молодой Карл 1. Королевский медик - этот маленький человечек, с длинными сине-черными волосами и смуглым, словно навсегда загорелым, лицом - делает прекрасную карьеру, и никто не знает, что в его лаборатории уже двадцать лет трудно, медленно, но верно вызревает открытие, которое растерзает тысячелетний догмат и его уютную жизнь. Он делает всё основательно и неторопливо, и только 1628 (Гарвею тогда было уже пятьдесят лет) не дома, в Англии, а в далёком Франкфурте выходит его «Анатомическое исследование о движении сердца и крови животных». Тоненькая книжечка на 72 страницы, которая делает его бессмертным.

И тут началось! Иезуиты, недоумки-схоласты, молоденький француз Примроз, итальянец Паризиани, - на их нападки он даже не захотел отвечать: юные догматики больше удивляли его, чем огорчали. Тогда нанёс удар "царь анатомии", личный врач Марии Медичи - Риолан, тот самый Риолан, который здесь, в Лондоне, так ласково улыбался и кивал головой слушая его! После Риолана - Гюи Патен (Мольер отомстил ему за Гарвея, высмеяв в своей комедии «Больной, да и только»), после Патена - Черадини, - врагов было больше, чем страниц в его книге. «Лучше ошибки Галена, чем истины Гарвея!» - Таков был их боевой клич. Больные отказывались от его услуг, анонимные письма попадали и к королю, и, надо отдать должное Карлу I, он не поверил наветам, и даже позволил своему медику ловить в Видзорськом парке ланей для опытов по эмбриологии. Теперь Гарвея очень интересуют проблемы развития зародышей, но гражданская война воспрепятствовала. Он все-таки выводит вечную формулу: «Ех evo omnіа» - «Все живое - из яйца». Если бы даже он не открыл тайны кровообращения, то и этого было бы достаточно, чтобы считать его классиком науки.

В награду за верность Карл успевает назначить его деканом одного из колледжей Оксфорда, и очень скоро после этого Гарвей узнает, что его высокого покровителя казнили. Празднуя победу, сторонники Кромвеля грабят и сжигают дом Гарвея. В пламени гибнут рукописи и записи опытов последних лет. Книгу по эмбриологии он восстанавливал потом уже по памяти.

Последние годы Гарвей живет одиноко, много работает. Уже не нужно бороться за свои открытия: радость признания пришла к нему на старости лет. Симидесятисемилетнего дедушку избирают президентом Лондонской медицинской коллегии, но он отказывается от почётного кресла: «... эта обязанность слишком тяжела для старого человека ... Я очень болею за будущее коллегии, к которой принадлежу, и не хочу, чтобы оно погибло за время моего председательства ». Он не любил титулов и никогда не добивался их. Он работает. Иногда, намаявшись в скрипучем дилижансе, он приезжает к брату Елиаба в деревушку возле Ричмонда, они разговаривают и пьют кофе.

3 июня 1657 года проснувшись, Гарвей почувствовал, что не может говорить. Он понял, что это конец, прощался с родными просто, легко, каждому нашёл маленький подарок и умер тихо и спокойно.

Другие биографии категории:

Мечников Илья Ильич
Гиппократ
Мичурин Иван Владимирович
Дарвин Чарльз-Роберт

Отзывы читателей: Ваше сообщение будет первым.